Hunt: Showdown - The Phantom of the Catacombs

В это DLC входит один легендарный Охотник, два легендарных оружия и одно легендарное приспособление: - Костянница (Охотница) - Надлом (Romero 77 «Топор») - Костный мозг (Caldwell Conversion «Апперкот») - Кожаная сумка (набор первой помощи). Колокола Собора Парижской Богоматери заходились звоном, отбивая час за часом, пока Город Огней мирно спал. Уже пять дней шел дождь, и бродившая по городу Беатрис Моне была мокрой и измученной. Она обошла все улицы, заглянула во все проулки, но так и не нашла Анри, своего сына. Отчаяние привело мать к катакомбам, у входа в которые красовалась надпись: «Arrête! C'est ici l'empire de la mort». Женщина громко прочла слова предостережения и ощутила тепло надежды — ее сын был смелым мальчиком и мог спуститься туда. А раз так, то спустится и она. Тысячи и тысячи ступеней увели ее в бездну. Наверху, в мире живых, дни сменялись ночами, но в чертогах мертвых время застыло на месте. Каждая кость и каждый встреченный череп врезались ей в память. Мрак сковал разум, а выложенные из костей стены нашептывали свои бесконечные истории, полные агонии и смерти. Женщина шла и шла в темноте, пока в безвестном зале ее пальцы не наткнулись на знакомое лицо мальчика. Тем же путем она пошла назад и вышла наружу с безжизненными, гниющими останками на руках. Беатрис старательно и в последний раз омыла тело своего мальчика. Ее разум заволокло раскаяние, и женщина вернулась в катакомбы — туда, где все случилось — в надежде обрести покой. Каждую полночь она вкладывала кости сына в молчаливые стены, моля их принять ее драгоценное чадо. Прошли годы, и в былом осталось прошлое имя женщины. В народе ее прозвали Костянницей или Призраком катакомб. Люди часто видели ее входящей в подземелье, когда колокола собора били полночь, но со временем даже огонек материнской надежды угас. Примерно тогда же некое загадочное письмо побудило ее отправиться в Луизиану, где можно было встретить пропавшие души. Плывя через Атлантику, она непрестанно баюкала на руках самодельную сумку. И хотя никто не верил в ходящие россказни, было заметно, что Беатрис успокаивалась, касаясь знакомой кожи. Той, что по слухам принадлежала ее сыну.